Главная

Первый гость «Дома в разрезе» Яков Назаров

26.09.2014г. проект Ярославского художественного музея «Дом в разрезе» открыл сезон гостеприимства. К ярославцам приехал Яков Сергеевич Назаров, племянник  Марии Вениаминовны Юдиной, персонажа картины «Дом в разрезе» Татьяны Глебовой  и  Алисы Порет. Это первая творческая встреча в рамках проекта.

По словам Марины Полывяной,  автора проекта «Дом в разрезе», она познакомилась  с Назаровым на Невельских чтениях и предложила поучаствовать  в проекте. Невельские чтения посвящены наследию известного философа  Михаила Бахтина и музыканта Марии Юдиной. Философ был знаком с  Марией Вениаминовной Юдиной, родившейся в Невеле. 

Общение с прогрессивными и образованными  современниками повлияло на  формирование  Юдиной и оттуда, из провинциального Невеля, она вошла в большую интересную жизнь, оставившую значительный след в культуре России. Проект «Дом в разрезе» – это  в какой-то степени  «многоэтажное» сооружение со своими приключениями на лестничных пролетах и  в каждом уголке дома. На одном из этапов состоялась  встреча  представителей культурной среды с Я. С. Назаровым, рассказавшего от первого лица  о своих впечатлениях.

Музейщики  гостеприимно распахнули двери  и даже приготовили свой сюрприз – для проекта создали чайный сервиз с лаконичной  графической росписью, скатерть с символикой проекта. Казалось,  что накрытый к чаю стол – это слишком домашний атрибут для чопорного выставочного зала, где  все действо закручено вокруг  сюжета проекта.   Но   получилось так, что  именно картина-«королева»  и  изящный в простоте линий сервиз создали  атмосферу  домашнего уюта, располагали к общению, гармонировали с ситуацией и настроением.

Фамильные черты  очевидна – племянник и тётя  очень похожи внешне, оба  внесли свой вклад в искусство, только  в разное время, в разных жанрах и с разными акцентами. Яков Сергеевич  состоит в двух российских Союзах –  кинематографистов и фотохудожников, является  режиссером-документалистом. Последние лет шесть занимается  изобразительным искусством. Он привез несколько своих произведений для выставки  в ЯХМ. Мария Вениаминовна вошла в историю страны не только как величайший музыкант, но и как яркая личность со своеобразным  характером, водила  знакомство со  многими представителями цвета нации – музыкантами, поэтами, философами, художниками и по ее биографии можно изучать историю культурного слоя страны. Она часто приходила  к Глебовой и Порет, играла на фортепиано – так гармонично и вписалась в канву сюжета полотна «Дом в разрезе».

Яков Сергеевич Назаров  свой «выход» к  ярославцам предварил фильмом-исповедью: в монологе на экране обрисовал  творческое кредо и отношение  к жизни.  Потом под  картиной  «Дом в разрезе», словно, на лавочке у подъезда дома,  стал рассказывать, каким человеком была  его  тётя, отвечал на вопросы.  Затем  показал фильм «Музыкант от бога» (2009г.), в котором делился  сокровенными воспоминаниями с совершенно незнакомыми ему людьми  как со своими близкими  друзьями, открывал для современников скрытую сторону  жизни именитой  родственницы.

По мнению Назарова,  жизнь полна случайностей. Он ничего не фиксировал, не записывал из жизни тёти. Сейчас об этом жалеет. Ему понравилось, что ЯХМ придумал совершенно нетипичный проект – сделать картину  активным участников череды мероприятий. Первый раз он увидел картину «Дом в разрезе» в ужасном состоянии, требовавшем срочной реставрации. Между тем, по его меткому замечанию, ему не приходит на ум никакое другое полотно, сюжет которого мог бы выстроить  такую интересную параллельную историю.

«Мария  Вениаминовна  по уровню мастерства и таланта находится в перовой десятке мировых музыкантов, при этом  ее игра на инструменте совершенно равноценна величине ее личности, – вспоминал  Я.С. Назаров. – О ее уникальности можно разговаривать часами. Слава богу, что у нее был человек, Анатолий Кузнецов, который служил ей верно, а после ее смерти  сохранил о ней память, т.е. издал  восемь книг ее эпистолярного наследия и пять книг, посвященных ей. У моей тёти была  эксцентричная жизнь, а под конец  она очень нуждалась. Она, наверное, была единственный в мире исполнитель без своего инструмента! Рояль был взят на прокат. Но все, что она делала, выглядело очень органично, хотя многим и не было понятным. В 16 лет она приняла христианство, была настоящим религиозным человеком. Это было время драматических  и по настоящему эпохальных событий в стране. Она вращалась в среде музыкантов, философов, поэтов. Всегда серьезно относилась ко всему, имела свою точку зрения. Именно ее серьезное отношение к своей  жизненной миссии, как я считаю, привело к трагическому финалу».

Назаров рассказа весьма любопытную историю. Был период, когда советская интеллигенция занималась богоискательством. В этом процессе  был А. И. Солженицын. Как-то получилось, что он вошел в круг общения н переписывался с Юдиной, которая при случае ему писала длинные телеграммы, иногда в  стихах, а он в ответ присылал  – односложные.  Но одна  телеграмма  Назарову запомнилась фразой, которая вызвала его удивление: «… Я уверен, что настанет день, когда любой наш с вами след будут искать как невероятную ценность…».  Да, как часто  мы и не подозреваем, что именно скрывается за маской интеллигента, претендующего на роль отца русской демократии!  Юдина  ценила Солженицына, но потом изменила  отношение  после  одного события. А дело  было вот в чем: в орбиту общения  Юдиной попала некая Наталья Светлова, которая также  что-то  искала в эмпиреях рассуждений о Боге. Она  попросила Марию Вениаминовну свести ее с Солженицыным на этой почве философствований. Та их и познакомила без всякой задней мысли. Но спустя время узнала, что  Солженицын бросил семью, которая пережила все  жизненные трудности с ним, ради этой Натальи Светловой.

С Марией Вениаминовной, ощутившей себя  без  вины виноватой из-за этой  житейской банальной  истории, случилась гипогликемическая кома. Она  считала,  что с ее помощью был подрублен сук,  на котором держалась русская интеллигенция. Юдина написала Солженицыну письмо, которое Назаров  редактировал и лично опустил в почтовый ящик. В нем ему запомнилось фраза  – «…всю жизнь была уверена, что наш с вами путь  – это  соревнование в жертве, а не потакание минутным жизненным слабостям…». В какой-то мере она, представитель яркой плеяды  культурной интеллигенции начала XX века, оказалась жертвой либеральной интеллигенции  второй половины века.

Назаров рассказал, что Мария Вениаминовна не любила сюрреалистов, т.к. считала, что это анти-духовная волна, но привечала кубизм, определяя его как величайшее из последних мировых течений в искусстве. В поэтической среде  того времени выделяла Евгения Евтушенко: про него отозвалась, что «…это юноша, заглянувший  в окно истины». А вот Андрей Вознесенский не очень нравился. Как-то Назаров, симпатизировавший творчеству Вознесенского, попросил у нее книгу на память. Тётя с удовольствием  подарила сборник стихов этого поэта, сопроводив  подписью  «…в надежде на более глубокие в дальнейшем пристрастия племянника…».

Однажды была возможность создать  фильм о Марии  Вениаминовне, но что-то не получилось. Так и не нашлось кадров с ее участием, хотя племянник старательно искал по разным архивам. Но в мире музыкантов ее хорошо знают по записям, в  том числе и заграницей, куда она ездила всего-то  пару раз. На приглашения «оттуда»  всегда у партийного начальства находились отговорки, чтобы не выпускать ее на гастроли. Она играла редко, но каждый ее концерт был  уникальным. Вот только одно название, практически, последнего концерта – «Романтизм. Моцарт. Брамс. Хлебников» и уже становится понятным неординарность исполнителя.

Вся жизнь складывается из небольших событий, истинную ценность которых можно увидеть лишь по прошествие времени. Вот из мозаики таких событий, порой, трагикомичных,  состояла судьба Юдиной. Что может быть страшным для пианиста? Потеря возможности играть на инструменте. Юдина пережила это – она попала в автоаварию, повредила пальцы рук. Узнав о том, что водителю грозит наказание, она забросала письмами все инстанции, прося за него.

Ее православная всепрощающая натура стремилась всем помогать, при этом она почти забывала о себе. Возможно, что именно так она и видела свое служение миру, людям, искусству. Это была основа всего в ее замечательной, полной  на события жизни.  

Возможность узнать  об известной личности, как говорится,  от очевидца – это  всегда праздник для интеллигенции провинции. Проект продолжается. Кто следующий постучит в дверь «Дома в разрезе»?

Виктория Соцкова

Российское информационное  агентство «Национальный альянс» 

Еще на эту тему:

Этапы проекта «Дом в разрезе»

Проект ЯХМ «Дом в разрезе»- победитель Х Конкурса «Меняющийся музей в меняющемся мире»

России и Англия: неформальный диалог музейщиков